Далекая страна на Востоке с воодушевлением бросилась в глобальную игру, на кону которой стоят газ, нефть и влияние. Европа не знает, что ей делать с этим новым российским осознанием мощи. Сближения не получается

Россия перестала быть империей и еще не нашла своей новой роли. Но и Запад находится в поиске самого себя, в который входят и поиски новой устойчивой политики в отношении Москвы. Обе стороны нуждаются друг в друге, начиная с иранских ядерных приключений и Ливана и заканчивая Кавказом и Средней Азии, от ВТО и до энергетического обеспечения Европы. Но в то же время обе стороны делают вид, что они друг другу не нужны. Европейцам неприятно наблюдать за тем, как американцы ведут игру в одни ворота на Кавказе и в Средней Азии, а русские выступают против этого. Но Европа никак не может занять разумную позицию, в том числе и по ситуации в Иране. Еще вчера Вашингтон хотел немедленно принять Украину в НАТО и ЕС. И только политический беспорядок на Украине помешал европейцам, закрыв глаза, прыгнуть в неизвестность. Сегодня Москва переживает одновременно с окончанием процесса российского приспособления к Западу начало новой политики сверхдержавы.

Предложенная Горбачевым концепция единого европейского дома ушла в прошлое. Как практически два десятилетия назад цена на нефть, упавшая до 10 долларов за баррель, сыграла решающую роль в окончательном развале Советского Союза, так и теперь цена на нефть станет весомым аргументом в процессе подъема и формирования новой России. Постепенно Россия с помощью цен на энергоресурсы занимает ключевые позиции, сулящие европейцам радости и горести. Путинская Россия сидит на больших деньгах, и ей теперь не нужно молить о хорошей погоде. Страна, расположенная в 11 часовых поясах, снова становится двуличной евразийской силой, которой некогда была Российская империя.

Двуглавый орел и золоченые навершия башен Кремля, гвардейские униформы и бюст царя на рабочем столе Путина - это не просто кулисы, а знаки и символы. Но это не означает возврата к советскому строю и идеологическому конфликту с миром. Опираясь теперь не на мощь Красной армии, а на нефть, сжиженный газ, трубопроводы и жесткие договоры, Москва культивирует в себе новое осознание своей мощи и создает новые структуры власти, начинает новую глобальную игру.

Такая тенденция была очевидна еще год назад, когда китайцы пригласили русских на широкомасштабные морские учения недалеко от Тайваня, которые больше походили на репетицию интервенции, чем на антитеррористические учения, а для русских и вовсе были ярмаркой товаров и подтверждением сотрудничество, "скрепленного печатью" в Шанхае. Положен конец газовым субсидиям для соседей, заглядывающейся на Запад Украине был преподан урок путем повышения цен на газ почти на 400% и временного прекращения поставок энергоресурсов. Россия продемонстрировала на наглядном примере, что такое рыночные цены и кто здесь хозяин.

Кремль расширяет сферу своего влияния и на территории Средней и Восточной Азии, при этом не очень разбираясь в связях. После того как руководство "Хамаса" не смогло добиться того, чтобы их услышали Вашингтон и европейцы, они нашли своего слушателя в Москве - хотя тоже не очень внимательного. Россия не слишком заинтересована в том, чтобы Иран со своим ядерным оружием расшатал договор о нераспространении ядерного оружия, чтобы ядерная держава объединилась с исламистским террором соседей России. Одновременно с этим, однако, Россия, выступающая в Совбезе ООН против серьезных санкций, продолжает энергетическое сотрудничество и торговлю оружием с Тегераном. Сирия, на территории которой в районе Средиземного моря располагались советские морские базы, получает боеспособные ракеты.

В Средней Азии интересы русских и американцев сходятся в большой игре, на кону которой стоят нефть, газ и влияние. То, что русские с 1991 года называют "ближним зарубежьем", кромкой бывшего Советского Союза, Вашингтон расценивает как новую зону своего влияния, а европейцам не хватает концепции и способности действовать решительно. Похожая ситуация и на Украине. В то, что Россия будет спокойно смотреть, как без ее ведома в составленную ею самой карту мира вносятся изменения, может поверить только тот, у кого отсутствует чувство стратегии и равновесия.